В машине было тепло, вылезать категорически не хотелось - но работа есть работа. Впереди в свете фар мрачно возвышались ворота кладбища. Печально улыбнувшись милейшему техасцу, и по совместительству неженатому миллионеру, нервно тискающему руль, она прощебетала:
- Тоби, ехали бы вы лучше! Ждать придется долго - даже не знаю сколько, по-разному бывает. А хотите - пойдем вместе? - и с мрачным весельем отметила, как Тоби судорожно сглотнул и забормотал что-то о срочном звонке.
Все вы одинаковые! - мстительно думала она, поправляя перед зеркальцем заднего вида макияж. Подкрасив губы, она демонстративно хищно улыбнулась Тоби и проговорила зловещим шепотом:
- Дело не ждет! И прошу вас - на всякий случай завтра воздержитесь от упоминания крестов, серебра и чеснока!
Если завтра наступит... Выбираясь из машины, она была уверена, что нечего и рассчитывать на совместное завтра с толстосумом - потому что девушка, после свидания просящая отвезти ее по делам на кладбище, - очень сомнительный вариант для респектабельного бизнесмена.
Порывшись в сумочке, она вытащила маленький фонарик и деловито зашагала в сторону ворот. Странно, что ее не подождали - или она рано? да нет, время точное. Значит, не подождали... Протяжно скрипнули ворота, Урсула поводила лучем фонарика впереди. Ряд крестов, выхваченных светом, не вселял уверенности. Сразу показалось, что надевать сюда такую узкую юбку и такой высокий каблук было не очень и нужно - правда, церемония должна быть торжественной, но так ли принципиально в темноте выглядеть на 13 сантиметров выше? А вот бежать быстро уже не получится... Не давая себе опомниться и передумать, она пошла по главной аллее. Стук каблуков пугал даже ее саму - значит есть надежда, что и следящих за нею из темных зарослей он тоже испугает. На всякий случай она сурово нахмурилась - это отпугнет ту часть нечисти, которая ведется на внешнее впечатление.

Анджей, как это полагается у приличных экзорцистов, явился на кладбище пешком. Эдак неторопливо и умиротворённо, сунув руки в карманы. Некоторое время он блуждал среди могил, наслаждаясь тишиной и покоем, высматривал нужную - номер семнадцать, кажется, в шестом ряду, - и перебирал в голове различные ритуалы вызова всякой нечисти.
Кресты, выплывающие из тумана, казались мачтами затонувших кораблей, а имена и прощальные слова на надгробиях поражали даже больное воображение писателя.
- "Вирджиния Валентайн. Покойся с миром, милая наша девочка, пронзённая флагштоком, словно стрелой Амура", - читал Анджей вслух и, поёжившись, переводил взгляд на следующую могильную плиту, но там тоже не было ничего утешительного. - "Тони Браунинг. Застрелен в постели, вечно жив в наших сердцах". Надо же, опасная фамилия. А тут у нас кто? Бой Джордж Майкл Джексон, отлично. Просто отлично.
Почему-то вдруг припомнилось заклинание вызова Духа Тьмы, и Анджей, неслышно шагая в неизвестном направлении, хотя искренне надеясь, что интуиция приведёт его к нужной могиле, принялся монотонно бормотать:
- In nomini Dei nostri Satanas Luciferi excelsi. Откройте шире врата Ада и выйдите из пропасти, дабы приветствовать меня как вашего брата и друга. Всеми Богами Бездн я заклинаю все, о чем я испрашиваю, произойти. Абаддон, Адрамелех, Апух.. с чего бы ему опухнуть? Ахриман, Амон, Аполион.. Или Аполлон? Или Наполеон.. Ладно, не суть. Асмодей, Астарта, Азазель, Баал.. что-то там Баал. Валаам со всеми своими ослами.. Бафомет, Баст, Вельзевул, Бегемот, Бегерит, Бегония.. нет, не Бегония. Бег в мешках? Чушь. Кто там ещё.. Вил, Чемош, Кимерис, Койот.. Койот?.. Какой, к чёрту, койот?
Поскольку без алтаря с черепом, чаши с вином и пентакля ритуал по-любому не должен был сработать, Анджей, ничтоже сумняшеся и больше даже по инерции, чем всерьёз, начал напевать на какой-то идиотский попсовый мотив:
- Eko; Eko; Azarak! Eko; Eko Zomelak! Bagabi lacha bachabe; Lamas cahi achababa, Karellios!
И вот тут-то услышал впереди голоса. Правда, Духа Тьмы и его приспешников они напоминали весьма отдалённо, поэтому первоначальный порыв развернуться и так же неторопливо свалить отсюда куда подальше, был успешно подавлен.
- Слушайте, а зеркала-то вы захватили? - поинтересовался Анджей, выбираясь из темноты прямо к могиле номер семнадцать, возле которой уже столпилась неразлучная троица. - Без зеркал ничего не получится. То есть как.. получится, но не то. Я тогда за последствия не ручаюсь.

Крики, вопли и прочие эмоциональные высказывания безошибочно указали Урсуле дорогу к месту проведения свадьбы. Она торопливо засеменила на голоса, стараясь не забыть выбирать дорогу и не отвлекаться на уханья ночных птиц. Атмосфера сгущалась донельзя торжественая. Вместо венчальной музыки, видимо, было решено использовать кошачий концерт. Мимо Урсулы с криком "Демоны!" промчалась компания молодых людей. Неужели я опаздываю? Она торопливо зашагала напрямик, переступая через клумбочки и бордюры.
- Всем привет! Где невеста?
И правда, где? Неспроста же Камиджо так напуган, но призрака видно не было. Как и мистической атрибутики. Урсула ожидала увидеть черненные серебрянные чаши с жидкостью, тяжело плещущейся на дне. Толстые свечки на худой конец. Черные. А было-то всего - зеркальце от пудреницы Камиджо. Оставалась только надежда, что в профессиональных руках чернокнижника Анджея оно приобретет свойства сильнейшего артефакта.
- Да ты что делаешь? Какие венки?! - Урсула быстренько сняла с памятника венок, - Ты церемонии путаешь! На свадьбу - букеты! - она распотрошила венок и быстро навязала небольших букетов, которыми и украсила памятник, - Теперь ленты... так... Ну вроде похоже. А с надувным алтарем вы погорячились - свечи же везде будут. Ведь будут? Вот жених обрадуется, если в разгар церемонии его счестье испарится, испуганное хлопком лопнувшего алтаря!

- Мы ещё никого не разбудили, - сообщил Анджей. - Но если продолжим в том же духе, здесь будет похуже картин Босха, а картины Васнецова будут нервно курить в рукав. Нет, Камиджо, карманное не подойдёт, поэтому снова предупреждаю, что за последствия не ручаюсь, - он ещё раз придирчиво оглядел пудреницу и осторожно прилепил её на надгробие. - Так где жених? Если не будет жениха, придётся обвенчать кого-нибудь из вас двоих, - палец указал на директора и медленно качнулся в сторону Камиджо. - Решайте, пока я готовлюсь.
Из кармана явилась на свет затрёпанная книжица "Вызов мёртвых. Для самых маленьких". Анджей быстро перелистнул несколько страниц и принялся вчитываться в отмеченную галочкой главу, попутно комментируя:
- Четыре квадратных зеркала, две синие свечи, чаша для курений - пепельница, что ли? - и фотография вашего врага. Замечательно, у кого-нибудь есть фотография жениха? Нет? Ладно, обойдёмся. Белены, полыни и серы, подозреваю, тоже нет? Урсула, вы же флорист, могли бы позаботиться. Помогайте мне, ставьте свечи. Вот сюда.. - он начертил носком ботинка на земле крест. - И вот сюда, напротив. Понимаете ли, зеркала используются в качестве двери, через которую дух может пройти в наш мир, а через пудреницу Камиджо он в лучшем случае нос просунет.
Дальше в книжице описывалась мантра воззвания к покойному, но речь шла о мести и убийстве, что на свадьбе казалось несколько неуместным, и Анджей решил импровизировать. Импровизация, правда, явно базировалась на статье из журнала про ведьм.
- Таинствами темноты!
Мирской страстью!
Силой востока!
Молчанием ночи
И святым обрядом Гекаты!
Я заклинаю тебя узами любви!
Дух.. ээ.. дух.. Слушайте, как её зовут, невесту эту?
Внезапно из темноты раздался отчаянный вопль: "Подождите! Не начинайте!" - и к могиле буквально выпрыгнул невзрачный молодой человек, настолько бледный, что сам без натяжки сошёл бы за усопшего. Он наклонился вперёд, упираясь ладонями в колени, и долго пытался отдышаться. Наконец выпрямился и срывающимся голосом спросил:
- Она ещё не пришла?
- Если вы и при её жизни так опаздывали на свидания.. - начал было Анджей, но сжалился и жестом пригласил жениха встать возле Камиджо. - Имя невесты мне скажите. Сами, кстати, тоже представьтесь, а то непонятно, кого и к кому вызываем. Сейчас явится призрак Тони Браунинга, придётся венчать его с Урсулой..

Урсула, затаив дыхание, следила за спектаклем. Оригинально! Вот это я понимаю - взаимовыручка! Понятно, что никакой Анджей не спирит, но вот только жениху это знать необязательно. Одобрительно подмигнув Камиджо, Урсула мягко подтолкнула к нему оторопевшего жениха:
- Вот она, что же вы? Смелее, смелее!
Только бы Камиджо доиграл до конца, не выбиваясь из роли! И только бы настоящая невеста не появилась! Впрочем, неискоренимый рационализм подсказывал немке, что ничего сверхъестественого произойти не может - заземленные цинизмом брачных агентов духи и головы бы от земли поднять не смогли, не говоря уже о шалостях в чужих телах. Она протянула директору текст обряда и деликатно стала чуть сзади, подсвечивая фонариком.

Анджей тяжело вздохнул. Вот почему он с юности отказался от идеи творить в соавторстве - ну вечно, вечно всё испортят, вечно в какие-то несусветные дебри уведут отличную идею. И если внезапное вселение души невесты в тело Камиджо вполне соотносилось со сценарием, который Анджей успел детально продумать по пути на кладбище, то безобразная лекция о спатифиллуме свела на нет жуткую и трогательную атмосферу происходящего.
Анджей снова вздохнул.
- Целуйте, - велел он оторопевшему жениху. - Может статься, в его теле вовсе не ваша невеста, а совершенно посторонний зловредный дух, но это не важно. Может также статься, что в его теле никого нет, просто крыша от страха поехала, и вот он, желая вашего поцелуя, решился на коварный подлог, но это тоже не важно. Уже ничего не важно, целуйте.
Тем не менее, едва жених сделал шажок и медленно, словно под гипнозом, потянулся дрожащими губами к губам Камиджо, Анджей резко перехватил его и дёрнул назад.
- Кстати, если сейчас поцелуете его.. её.. его.. не важно! Если поцелуете, тут же отправитесь следом в могилу. А если откажетесь отправляться, она - он - она явится к вам ночью и вырвет ваше неверное сердце. Вот этими самыми ножницами. Всё, я предупредил, теперь целуйте.
И толкнул бедолагу, напоминавшего вышеупомянутый спатифиллум - кремового цвета с зеленоватым оттенком, - обратно к Камиджо. Сам же принялся вспоминать заклинание для изгнания бесприютной души из чужого тела в конце ритуала.